Диалоги о главном. Блокада Ленинграда

Но, конечно, музейное событие было бы неполным без проживания прошлого через погружение в специально выстроенные музейные локации. С целью создания атмосферы блокады в экспозиции выставки были оформлены фрагменты следующих значимых мест блокадного города: улица, квартира, пункт выдачи хлеба, музыкальный уголок «Симфония духа» и «Памятник коту».

Знакомство и погружение в заданные условия осуществлялись по разработанному нами алгоритму: в течение пяти минут произвольно сформированные из общего количества пришедших исследовательские группы самостоятельно знакомились с визуалом и подтекстом своих экспозиций, помогая друг другу в подготовке краткого экскурса для одногруппников. И вот уже, отвечая на пять вопросов: Где? Что? Кто? Зачем? Почему? — начинается экспромт-знакомство с молчаливыми сценами музейного спектакля «Блокада». Каждый импровизированный мини-проект «Музейная защита» обязательно включает не только общее описание и характеристику события конкретной экспозиции, но и акцентирование внимания на говорящих деталях.

Так, в панораме ленинградской зимней улицы, один предмет молчаливо свидетельствует об отсутствии обычных для мирного времени условий: на темной улице не горит уличный фонарь. Значит, делается вывод, в городе нет электричества, а обычная для блокадной зимы девочка подросток с санками и бидонами — также молчаливый свидетель еще одной гуманитарной проблемы: отсутствия воды. Правда, не всегда молодые люди сразу определяли, что девочка отправилась на реку за водой, поскольку в жизни современных молодых россиян такие прецеденты отсутствуют, возникало недоумение: зачем ей так много молока? (срабатывала стойкая аналогия: бидон — молоко). Потому и осознание правды было страшным откровением, особенно на фоне привычной благополучной мирной жизни.

В уголке ленинградской квартиры одетый в уличную одежду и закутанный в одеяло и шаль мальчик сидит на венском стуле с железной кружкой в руке рядом со старинной этажеркой. Здесь же — геридон (круглая деревянная подставка под цветы) с патефоном. То есть, делается вывод, квартира состоятельной интеллигентной семьи, на полках этажерки — книги академических изданий, вязанная салфетка и телефон. Уже можно определить время: это первая зима 1941-42 годов, но самое ее начало, когда еще цела вся мебель, но уже явственны приметы блокады: печка-буржуйка, растопка в виде книг, обрезанный провод телефона… Но это и не самый страшный апогей голода, когда размачивали книжные переплеты, выделанные до войны с помощью мучного клейстера и долго-долго варили кожаные вещи, такие как ремень, лежащий на полке…

В пункте выдачи хлеба по талонам и по граммам в фанерном посылочном ящике лежат спрятанные от голодных глаз продукты по усиленному пайку: макароны и даже чай. Именно так, на контрасте обязательных продуктов и «деликатесов» современные дети могут осознать, что такое голод. А еще — читая комментарий: «При утере талона хлеб не выдается». И снова — каждая говорящая деталь молчаливой сцены: рукавицы-верхонки и многослойная одежда женщины, огрызок свечи в керосиновой лампе, застеленный мешковиной стол и костяшки деревянных счетов…