img e5605
История города

Легенды и мифы. Тракт в городе

Несмотря на событийный вал, отмеченный на карте музея почти ежедневно, мы помним о важных проектах, обязательно требующих освещения. Ведь это касается истории нашего города. Надо сказать, ни одна из наших прогулок.., хотя — каких прогулок? — исследований! Так вот, ни одно наше пешее расследование клуба «Легенды и мифы Черемхово» не осталось без краеведческого открытия, пусть маленького, но все-таки добавившего знаний о неизвестном прошлом Черемхово.

Так, 29 мая мы отправились, уже в четвертый раз, на улицу Первомайскую. Что в ней такого интересного? А вот что: это реальный Московский тракт, пусть несколько видоизменившийся, но все же участок улицы от не сохранившейся Николаевской церкви (это был западный край села) на перекрестке нынешних улиц Первомайской и Димитрова до подъема на улицу Ленина (а раньше эта улица вся называлась Большой), — сформирован уже к началу 19 века. Судите сами, вот чертеж 1804 года, выполненный по ранее обследованному отрезку Московского тракта в селе Черемховском.

Что же получается, к началу 19-го, а точнее — уже к концу 18-го века вдоль тракта в Черемховском стояли дома поселенцев, что называется, по городскому фасаду (то есть, выстроенные по одной линии)? И эти самые дома — вот они, идущие друг за другом, вросшие окнами по самую землю (а точнее, это асфальт, а под ним и гравийная дорога — подсыпались и поднимались за это время много раз, дойдя до окон). Конечно, многие из них исчезли, вместо каких-то выстроены магазины, проезжая часть расширилась и иногда почти вплотную подходит к самым воротам старинных домов.

Но многие из них, будучи зашитыми сайдингом, а в некоторых местах — и с выдранными окнами, замененными на пластик, — еще стоят. И, конечно, нам надо успеть: пройти рядом, увидеть, узнать.

В общем, пора в гости к домам на Московском тракте. Такой раритет — целая улица!, — и где: прямо у нас в городе.


Дом окнами в музей

Итак, как обычно, назначив время и место сбора, мы в очередной раз встретились с друзьями — постоянными и новыми участниками нашего клуба исследователей истории Малой родины. Стартовали, как и в предыдущий раз, от сквера «Ковш экскаватора».
Так, стоп, товарищи. А не пора ли уже переименовать это место? Ведь мы же выяснили, что здесь почти 300 лет назад стояла самая первая церковь нашего Черемховского поселения.

Итак, мы встретились возле сквера первого Николаевского храма (будем называть вещи своими именами) и отправились по улице Первомайской в сторону центра.

Кстати, на улице Первомайской, как и на бывшей Каменской, в Черемхово стоят необычные остановки: бревенчатые срубы, напоминающие о временах освоения сибирских земель и о Московском тракте, который проходил прямо сквозь Черемхово.

Надо сказать, что именно по этой стороне Первомайской (бывшей Трактовой, а впоследствии Большой) находится дом 19 века, в центре усадьбы которого расположен еще более древний бревенчатый раритет. Именно его мы и хотели рассмотреть поближе.

img e5414

Но случилось иначе. Хозяева, топившие баню (судя по дыму из трубы этой самой бани) просто отказались выйти к любопытствующим «прогульщикам». То ли испугались такой большой толпы незнакомых людей, то ли просто было некогда. Но дом этот для нас значим, потому что именно одно из его снятых окон, вместе с наличниками, со старинной колодой и рамой, демонстрировалось у нас на выставке «Московский тракт. Верста 6360».

А ведь именно это бывшее окно, служившее глазами старинного дома, смотрело на мир и видело всех проходящих и проезжающих мимо минимум за двести лет. Это выброшенное хозяевами окно представляло на нашей выставке душу дома, по нему юные и взрослые гости музея учились читать символику сибирских наличников. Это окно уникально еще и потому, что сами жители дома старательно подкрашивали детали, подчеркивая, что это — лицо «хозяина»: вот уши, глаза, усы, рот…

Ну что же, мы хотели увидеть дом, частью которого было наше, уже музейное, окно минимум столетие, — мы его увидели. И, конечно, это дело хозяев: обновлять дом и поддерживать его жизнь.

Дом по имени SOS!

Развернувшись от негостеприимного дома, выброшенная часть которого теперь живет в нашем музее, мы решили отправиться дальше — ведь старинных домов на этой улице много. Перейдя по переходу на другую сторону улицы, все одновременно выдохнули и заторопились к большущему бревенчатому, обшитому деревянной планкой, особняку.

На стук в окно первым отозвался грозный лающий страж, а затем послышался мальчишеский голосок, усиленно старающийся придать окрику грозные и взрослые ноты.

— Уходите отсюда! Никого нет!
— Как же никого? А ты? Позови, пожалуйста, кого-нибудь из взрослых.
— Нет никого! Уходите!

А в это самое время колыхнулась занавеска на одном из высоких окон, — видимо, этот самый «никто» все же любопытничал, выглядывая: кто это такой толпой интересуется домом. Ну что же, мы отошли — тем более, собачий лай просто заглушал наши обсуждения. А в мальчике, наконец, сказалось природное детское любопытство, и он выглянул за ворота: «А что это вы тут делаете? А?»

А мы, отойдя подальше, обсуждали судьбу одного из основательных и солидных когда-то домов на главной улице богатого трактового села.

— Посмотрите, а ведь этот пятистенок до сих пор не осел в землю, сколько бы ни поднимали проезжую часть.
— И какая резьба по фронтону, подлинные ворота и окна.
— Но ведь этот дом горел, и даже утеряны части ставен со двора.
— И крышу никто не отремонтировал.
— Наверное, хозяева здесь живут нерадивые…

— Жалко дом… Чем ему помочь?

А ведь наверняка дом этот был когда-то постоялым двором, а сегодня является памятником деревянного зодчества и стоит на учете в областном Центре сохранения историко-культурного наследия. К сожалению, нам не удалось увидеть охранные документы, но то, что дом содержится в неподобающем виде и ему грозит (судя по пожару) уничтожение — факт. В общем, безмолвный свидетель трактовой сибирской жизни позапрошлых веков отчаянно просит о помощи.

Следуя дальше, мы встретились с пожилой женщиной, которая, казалось, сама вышла встречать нас, чтобы рассказать какие-то волнующие истории о своем и соседних домах. Дом, на завалинке которого сидела бабушка, был таким же старинным, как и все вокруг, но, к сожалению, уже осовремененным: обшитым сайдингом и потерявшим свое лицо.

Тем не менее, мы услышали подтверждение наших предположений.

— Да, тот большой дом — купеческий, а может, и с постоялым двором — ведь он же почти напротив храма стоял, очень важное место. Да и все дома здесь — старинные. Даже наш, хоть и в современной одежде стоит.

Мы отправились дальше и остановились возле странного дома, явно на несколько хозяев.

Загадочный дом

Пожалуй, ни один из домов этого дня не вызывал у нас столько удивления и предположений. Судите сами: дом явно старинный — на это четко указывают лучковые арочные окна большей части дома. Дом явно составной: бросается в глаза его «неуклюжесть» за счет приращения правой, более упрощенной части. Понятно и то, что этот прируб был выполнен с чисто утилитарной целью — увеличения жилищной площади: здесь отсутствуют общие с более старинной частью архитектурные элементы оформления окон, ди и высота (без наверший), и ширина окон совсем не те.

В целом, пристроенная часть дома кажется приземистой, чуть ли не хозяйственного назначения, однако, пристроенной по лицу улицы. Вполне возможно, пристрой этот выполнен уже в прошлом, 20 веке. Хотя, сайдинг скрывает все тайны дома. Цель его — объединить две части дома: старинную и пристроенную, удалась лишь наполовину: общим грязно-белым цветом и принадлежностью одним хозяевам.

Но самое интересное в этом доме не его трехчастность, а то, что уже на стадии строительства (это — первые две старинные части) дом не принажделжал одним хозяевам, хотя строили вместе под одной крышей. Об этом говорят совершенно разные навершия наличников (хотя оба — арочного типа, что уже говорит о строительстве дома в 19 веке) и значимые декоративные детали.

Например, откуда взялась стрела, пронзающая на обе стороны три кольца в центре? Кстати, мотив стрелы в оформлении наличников на этой улице встречается не один раз.

Но, вместе с тем, нижняя часть наличников обеих неродных-родных частей дома абсолютно одинакова, причем, это не просто прокрас окантовки, а ее отдельная выточенная деталь. Контур, вырезанный точно по фигурному рисунку нижней части наличников, не только идентичен, но даже и выкрашен отделочным белым цветом.

Но интересно в окнах этого дома еще и другое: со двора они также имеют разное оформление и назначение. Хотя налицо единое оформление окон, изначальный вариант значительно презентабельнее того, за которым хозяева пытались «следить»: окно перекошено, прокрас навершия наличника грубый, а главное — второе окно со двора почти упирается в землю. Можно ли еще реабилитировать этот дом? Наверное, да — откопав стену и подняв венцы.

Но возвращаемся к нашей экспедиции. Пока мы стояли и рассуждали об общем и разном в окнах одного дома (не врагами ли стали строившиеся под одной крышей братья?), к нам вышла хозяйка с заплетенными косичками дредами, точнее, внучка хозяев правой, «сайдинговой» части дома.

img 5451

Объяснив коллизии череды поколений, живших здесь, она заинтриговала нас «еще более старинным домом в глубине усадьбы, в котором никто не живет». И который, соотвественно, она будет сносить как получившая в наследство землю.

Напугав зарослями крапивы вокруг дома и нависшим потолком, девушка все же провела нас по извилистой тропинке вглубь усадьбы. Конечно, лезть в полуразвалившееся строение, пусть и старинной постройки, было немного боязно, но — мы же исследователи!

— А посмотреть его можно?
— Да, конечно, но там все заросло, а сам дом, того и гляди — обвалится.


Домик, действительно, выглядел изнутри так, будто собирался на покой в полной верности прежнему хозяину: сохранились не только предметы меблировки, но и стиль оформления годов так семидесятых прошлого века. Вот мутное зеркало на стене, а в нем — какое-то движение… Что это — призрак прежнего владельца или фигура одного из гостей?.. Вот — застекленный сервант, а в нем — фарфоровая белка, бокалы и тарелки… Да даже лампочка висит на витом проводе. И так — везде, несмотря на толстенный слой пыли. Но, взглянув на потолок, мы обомлели: там была роспись… Конечно, не темперой по штукатурке, но вполне себе маслом по гладко грунтованному фанерному листу. Вот это да.

Конечно, кто-то скажет: хлам, правильно решили все это снести, — но разве не жили вот так совсем еще недавно наши бабушки, наследники этих самых старинных домов? И даже лубочное оформление потолка кому-то покажется смешным, а ведь выполнено кистью целенаправленно и трудоемко, вручную одним человеком. И это тоже — стилистика сибирского деревянного жилища, и это интересно, хотя бы потому что такого сейчас уже нет, и место это скоро совсем исчезнет.

Мощный дом: от священника до милиции

Все еще под впечатлением, мы вышли на Первомайскую и пошли дальше, как вдруг на перекрестке все разом остановились: напротив, на другой стороне улицы на нас смотрел высоченный старинный дом о семи высоких окнах с одинаковыми ставнями, навершиями наличников, но разными оконными рамами и резьбой по фронтону.

Как же нам всегда хотелось узнать историю этого дома, ведь резьба на наличниках и весь его мощный, окладистый вид очень похожи на дома церковной принадлежности, увиденные нами в первом исследовании этого сезона. Дом явно жилой и охраняемый — вон, не дали жильцам изменить единый стиль. Интересно, кто тут живет, и, что здесь было раньше?

И тут вдруг наша скромная Лариса Афанасьевна — активист музейных клубов «Родословие» и «Легенды и мифы Черемхово» — негромким голосом говорит:

— Это мой дом.
В каком смысле — Ваш?
— Очень просто: я здесь живу.

То есть, Вы одна во всем этом громадном доме?
— Да нет, здесь у нас три квартиры, одна из них — моя.

И тут случилось вовсе необычное: Лариса Афанасьевна прочла нам стихотворение собственного сочинения, посвященное именно этому дому. Да, с таким мы еще не встречались. Слушая повествование о доме, мы узнали, что здесь двухметровый фундамент, что, благодаря вмешательству соседнего магазина «Стройка» и нерадивых бывших жильцов, дом то топило, то вымораживало. И, несмотря на его высоченные потолки и внешнее благородство, в нем ой как непросто жить. Дом, в котором раньше располагалась милиция.
А вот что было до революции? Неужели тоже что-то подобное? Ну, например, полицейский околоток или волостное правление села Черемховского?

Как сообщила Лариса Афанасьевна, от мамы она слышала, что здесь когда-то жил священник. Ну что же, теперь все сходится. Ведь мы уже встречали точно такой же дом с подобным оформлением, исследуя улицу Советскую.

Карнауховский дом

Самый первый старинный дом от перекрестка порадовал ухоженностью и готовностью к общению хозяйки, вышедшей навстречу шумной компании. Мало того, она представила два документальных паспорта дома: сохранившуюся старую домовую книгу и охранное свидетельство областного Центра сохранения историко-культурного наследия. Правда, несмотря на охранные обязательства, нынешние жильцы все же заменили рамы на стеклопакеты, но оставили нетронутыми наличники и не покрыли сайдингом бревенчатую кладку.

img 5513

А вот хозяйка нас удивила «внимательностью», утверждая, что дата постройки дома — 1917 год. Хотя, при первом взгляде на охранное свидетельство, выяснилось, что дом построен во второй половине 19 века. Сразу же на первой странице старой домовой книги указаны первые жильцы (на момент советских записей): чета Карнауховых — Иннокентий Иванович, 1901 года рождения, и Анна Григорьевна, моложе мужа на четыре года. Причем, подчеркнуто, что жена родилась в Черемхово. К сожалению, девичьей фамилии мы не знаем, а вот муж родился, по всей видимости, на соседней с Черемхово заимке Каранаухова и работал шахтером на шахте ОблТопа. Вообще, такая книга — настоящий подарок для изучающих историю семьи или, как в нашем случае, историю дома. И даже — всего города.

img 5517

Так, например, мы узнали, что в 1928 году родился здесь сын Анатолий, который как и отец, пошел работать на шахту № 6 (может, такой номер присвоили шахте, переименованной сразу после революции в шахту ГорТопа?), но уже не простым забойщиком, а слесарем (наверное, закончил курсы или техническое горное училище). А когда на Шадринке открылась новая мощная шахта № 8, поступил туда уже навалоотбойщиком. Что случилось затем с наследником рода Карнауховых, почему нет записи о его семье и детях, мы не знаем, может, погиб в шахте, может, еще какая причина исчезновения его из родительского дома. Но после этого в доме на постоянное место жительства прописан, без семьи и детей, Вишневский Степан Валентинович без определенного рода занятий. А могло ли быть такое в советское послевоенное время? Наверное, да, в том случае, например, если это — инвалид войны. Куда делся этот жилец, также неизвестно, но затем в доме прописаны два землеустроителя из райсельхозотдела: Полуботко Александр Александрович и Повеликова Мария Анисимовна. Надо сказать, что все три фамилии: Карнауховы, Вишневские и Полуботко — довольно известные в городе, то есть, роды эти не угасли.

img 5523 — копия

Именно здесь мы узнали от хозяйки ответ на очередное наше «Почему?». А именно, почему дома, выстроенные вдоль тракта «по городскому фасаду» уже к середине позапрошлого века, имеют в глубине внутренние усадебные строения, чаще — дом, иногда — два. Неужели улицы были проведены в параллели тракту еще до нынешней Колхозной (а раньше — Базарной) площади? Тогда куда делась эта бывшая гипотетическая улица?

Или все объясняется еще проще: первые поселенцы, вынужденные выстроить свои дома строго по ранжиру (куда деваться — тракт!), все же придерживались привычных им правил хаотичного расселения. Это когда приходят первые в какой-то местности люди и выбирают место для жительства и его площадь такой, какую просто смогут обработать. Тогда можно объяснить, откуда взялись эти несколько домов в глубине усадьбы: формировалась этакая мини деревня, или даже заимка, когда члены одной семьи ставили свои дома рядом, занимая, таким образом, значительную площадь и создавая клановость.

И, конечно, мы были рады возможности самим исследовать бывшую общую усадьбу одной семьи, то есть, пройти по сквозному проходу к дальнему дому в глубине.

Дом в центре усадьбы

А вот тут нас ждал, пожалуй, главный приятный сюрприз этого дня: мы узнали, как строили такой дом в середине 19 века, как, спустя два столетия, его реанимировали от гибели, вытянув из-под дома сгнившие венцы и заменив их новыми; что такое «мочёный листвяк», как устроен такой дом внутри, на каких санях возили воду черемховцы два столетия назад…
Ну, и главное — мы познакомились с настоящим хозяином сибирского лиственичного раритета.

img 5551

Оказалось, что никакого фундамента под такие сибирские дома не возводили, но вся конструкция держалась на шести огромной толщины лиственичных колодинах, примерно сантиметров семьдесят в диаметре. А уж затем вся эта решетка, «матица», как сказал сам хозяин, обкладывалась по периметру моченым листвяком, ставшим «как камень», и сверху — понятно — возводился сруб, а внизу углублялось в землю подполье.

При этом, как и полагается, завершался сруб, то есть лицо (а в древнерусском — челО) дома, треугольной крышей, которая звалась как? — правильно: на-чель-ник. Это когда над лицом возвышается головной убор в виде навершия, сходящегося в одной точке. А все это соединение украшалось резьбой, и не простой, а с обережыми символами.

img 5541

Так и в доме крыша обязательно олицетворяла собою верхний или вышний мир, по-древнерусски — правь (это там, где самая что ни на есть прав-да). Там же, в небе, и птицы живут, и другие невидимые человеку неземные создания. Может, это для них вырубалось символическое окошечко на фронтоне? Когда круглое малюсенькое, а когда и в виде миниатюрной копии украшенного резьбой окна в главной части дома. Для кого украшали эти оконца, если там никто не жил?

Ну, и кто говорил, что в сибирских домах нет уже того старорусского принципа построения славянского жилища, когда изба с ее тремя горизонтальными членениями становится символом мироздания?

А еще здесь, в разговоре с замечательным хозяином замечательного дома выявились новые загадки. Мы увидели записи в домовой книге, конечно, советского времени, о самых старых жильцах. Это — супруги Судаковы, оба родились в Черемховском районе в последней трети 19 века. Появилась и фамилия Петров, место рождения — Голуметский район (действительно, в самой Голумети и сегодня проживают потомки первого бывшего ссыльного Петрова, появившегося в тех местах более двух веков назад).

img 5565

Что тут такого, спрашивается? Ну, Судаковы, ну, Петровы, Карнауховы… Но, насколько мы знаем, все три выше перечисленные фамилии к купеческим не относились. И потом, как-то не сходятся эти фамилии со всеми новыми полученными данными.

Из беседы с хозяином дома:

— Вы не знаете, кто здесь жил до революции? Ведь не Судаковы же?
— Нет, эти, хоть и родились еще в 19 веке, но не здесь, а в какой-то деревне под Черемхово.
— А здесь, в Вашем доме?
— А здесь, как я знаю, жил один из трех братьев, и этот дом был самым богатым.
— Так что, вокруг были их дома?
— Скорее всего. Они купчину держали, может, еще и извоз.
— А фамилия их какая? Не Карнауховы? Или, может, Жернаковы?
— А вот этого я не знаю точно, хотя обе такие фамилии на слуху.

Ну вот, мы бы и не удивились, даже обрадовались, ожидаемо встретив представителей выходцев богатых старожильческих родов черемховской земли: Жернаковых или, скажем, Игумновых. Тех богатых крестьян, державших в Черемхово ямщину или лавки, в общем, вполне официально перешедших из крестьянского сословия в купеческое.

Так что же, еще одна загадка?

Загадок все больше

В общем, мы загадок не боимся, весь наш клуб, как известно, держится на легендах и мифах Черемхово, потому мы смело двинулись по улице дальше, неожиданно наткнувшись на странный дом. Хотя, нет, — дом как дом, а вот окна… Что-то тут не так. В одном доме — и подряд три разных варианта?

img 5582

Так, стоп. А ведь мы уже встречались с такими странностями, правда, тогда и в оформлении фасада подчеркивалось, что дом принадлежит разным хозяевам: явный боковой пристрой, обшивка белым сайдингом на две трети, три вида окон…
Но ведь и здесь такой же боковой пристрой, и окно в нем — другое. И обшивка есть, только в стиле 19 века: деревянной планкой. Значит, дом принадлежал одной семье? Но почему тогда одно из трех окон, при всей внешней схожести, все же выделяется в оформлении навершия наличника?

img 5581 — копия

Конечно, изучив символику резных наличников, мы могли бы прочесть целый рассказ правого окна: солярный знак с покровительством высшей справедливости, уверенная земная жизнь с волнистым знаком воды под ним как защита от проникновения нижних сил.
Но лучше мы займемся изучением символики в отдельном исследовании.

А дом так и остался хранить свою открытую всем прохожим тайну: хотите узнать, что здесь зашифровано? Читайте, если сможете… Можно было бы, конечно, спросить хозяев, но никто на наш стук не вышел из загадочного дома. А значит, разгадка еще впереди.

Еще один дом, — и снова удача: мы прошли вглубь двора с внутренним домом. И теперь уже даже не удивились: так здесь было принято когда-то. А именно, когда нынешняя улица Первомайская была частью Сибирского тракта.

Но здесь мы услышали новую версию: дома, действительно, принадлежали родственникам, но жили в них священники. Интересно…

Что же нам расскажет старейшая жительница улицы, в гости к которой мы очень стремились попасть?

Домик маленький мой между домами
кажется книжечкой между томами

Дом показался маленьким, может потому что все его три аккуратных окна с четко выраженным солярным обережным символом по верху наличников почти вросли в землю?

Но из беседы с хозяйкой выяснилось, что дело вовсе не в доме: каждый раз при ремонте улицы гравийная подушка не убиралась, а, слой за слоем, новое покрытие размещалось сверху старых. И если в годы молодости мыть эти окна приходилось, стоя на табуретке, то сегодня необходимо мыть их сидя на ней же. М-да, не здорово… Дом-то деревянный, и быть ему закопанным в асфальт не здорово — ведь туда и вода может подтекать, и вообще — какой-то полуподвал получается.

А, между тем, мы узнали столько новых фамилий, и основная из них — Чернышёвы — подтверждает многие наши догадки. И именно об этом старожильческом роде черемховской земли мы обязательно расскажем отдельную историю.

А мы с большим вниманием слушали рассказ старожила улицы о жителях, живших здесь в начале века, до войны и в конце двадцатого века.

— Чернышёвы, их дочь Ланская Клавдия, держали много коров — постройки все старинные, довоенные. И сам дом построен по старинке: с балками.
— Затем Бадоланы — бабушка приятная такая, а дочь — очень на цыганку похожа.
— Малыгины: Тамара Михайловна (в ЗАГСе работала) и Александра Михайловна (войну всю прошла), Карнауховы… — И священники рядом жили — батюшки молодые…

Попрощавшись с гостеприимной хозяйкой, мы попрощались и с улицей, сохранившей историю Черемхово и позволившей нам прогуляться прямо в центре города по бывшему Сибирскому (или Московскому, как его называли в Сибири) тракту.
До следующей встречи!


Перейти к содержимому